Борис Хлебников: « Самое страшное у нас – обстоятельства…»

О судьбе малого бизнеса в России говорят и пишут много, совещания проводят на самом верху. И кино тоже снимают. Впрочем, это же не только про бизнес – про жизнь, про страну…

Считающийся одной из самых ярких звезд нового русского кино. режиссер Борис Хлебников привез в Новосибирск фильм «Долгая счастливая жизнь». Немудреный сюжет: предприниматель на селе попадает в безвыходную стуацию, а заканчивается все убийством. Но это не детектив, это, действительно, кино про жизнь… Типичная, увы,для нашего времени история! Об этом Борис Хлебников и размышлял:

Таких историй много…

-- Это – наша внутренняя российская история. Такая коллизия выхода эмоций, именно с таким накалом, она – повторяющаяся. Ее стоит изучать – точно так же, как американцам, наверное, стоит изучать, почему у них происходит раз в два месяца сумасшествие и кто-то стреляет в людей… И это – тоже повторяющаяся ситуация, это не случайность!

Когда мы начали писать эту историю, то начали замечать: в любом малом бизнесе таких вот историй очень много! Эмоциональный выход от запутанности – это ключевая штука. Я все время думал об этом, и для меня там, наверное, нет ни одного плохого персонажа. Для меня все они являются людьми под влиянием очень сильных обстоятельств. И вот эти обстоятельства для меня – единственный отрицательный персонаж…

Самое страшное там – обстоятельства: экономические, политические – они делают из людей то, что, собственно, есть.

Каким должен быть русский вестерн?

А началось все с того, что я смотрел американский фильм, где шериф сражался с бандитами, и подумал, что если делать честный современный русский вестерн, то бандитов нужно менять на администрацию, а главным героем делать, наверное, фермера – тогда будет интересно. И мы поехали брать интервью у фермеров, объездили хозяйств двадцать. Было очень много впечатлений… Что фермерство – абсолютная утопия, ерунда, и нигде ничего не происходит. Все эти хозяйства существуют буквально года полтора, а потом закрываются потому, что они экономически невыгодны. Там утрачено знание того, как продукт их деятельности доходит до покупателя… Такие взятки там, что это делает товар в десять раз дороже.

А второе впечатление было очень странным. Я не могу сказать о ком-то просто: хороший человек, плохой человек… На самом деле любой человек – это комплекс и хорошего, и плохого. А здесь все время хотелось говорить об этих фермерах: какой хороший человек! Потом я стал понимать, почему так.Они все хорошие потому, что совершенно непрактичные люди. Ни один нормальный человек не пойдет заниматься фермерством! И единственная причина, почему люди все-таки занимаются этим – какая-то совершенно необдуманная, романтическая мечта о земле. В большинстве своем эти люди ничего не понимают в экономике. Это тоже было очень сильное впечатление, которое дало мне основание подумать, как может мой герой поступить в этой ситуации. Герой более эмоциональный, чем рассудочный – это про фермеров.

Течет река – и ей наплевать…

Что происходит в деревне, начинаешь понимать, когда познаешь, что люди там не работали уже 20 лет! Где были колхозы – развалилось все: это – невозвратная ситуация! Теперь это на самом деле по большей части сельские жители, которые живут натуральным хозяйством. Они все – какие-то глубоко верующие люди; только верят они в то, что когда-нибудь что-нибудь хорошее случится… Они уже не умеют работать, и в этом смысле они совершенно безответственны, они не отвечают за свои слова, и так далее, и так далее… Но это – обстоятельства их жизни, которые их как бы сделали такими.

Было очень сильное ощущение от заброшенных колхозов, где мы проезжали. Они все практически полуразрушенные, заросли уже деревьями, гигантской травой, кустарником. Деревья и на стенах, и на крышах уже растут… Они раздирают корнями эти противные бетонные сооружения на части. И это очень интересное ощущение: во-первых, очень печально, что никто не работает, но с другой стороны лет через десять здесь будет прекрасный лес! Природа свое диктует… Хотелось показать силу северной природы, которой наплевать на то, что происходит в фильме, происходит с людьми. Течет река – и ей наплевать…

Это европейцу не объяснишь…

По какой причине эта история непопулярна на Западе? Вы никогда в жизни не объясните европейцу, что если с вами что-то случится, то вы в самый последний момент обратитесь к милиционеру или в суд! А россиянин, мне кажется, знает, что встреча с судом или милиционером – это такая очень странная перемена участи. Хрен знает, что произойдет! Это такие субстанции, которые не являются, условно говоря, чем-то хорошим в нашем сознании.

У европейцев поменьше, а у американцев побольше – вообще, такая подростковая культура. Все очень точно: хороший – плохой, герой – антигерой. Потому у них очень популярно жанровое кино! А у меня в фильме главный герой – кто он?!То ли преступник, то ли приличный человек – не поймешь… И в этом наша коллизия, когда обстоятельства делают приличного человека преступником.

Европейцы про себя снимают и пишут максимально жесткие вещи. Они к этому привыкли – к анализу того, что происходит. А у нас же до сих пор нет точного определения, как нация относится к сталинизму? Что это такое было? Немцы постарались разобраться, что такое фашизм и жестко сами себя постарались в этом смысле проанализировать. Это – признак здоровья, когда человек старается понять, кто он такой, а не говорит: у нас все хорошо!

Патриотизм – это сложно…

Я терпеть не могу слова «патриотизм» и «родина». Потому, что их бесконечно повторяют самые гадкие люди, которые этим на самом деле торгуют. Я совершенно не подписывался быть патриотом и любить наших чиновников и правительство. Это просто нанятые люди, которые, как мне кажется, должны вести себя как нанятые люди, и все! Ни любви они не должны вызывать, ни ненависти. Сергей Шнуров очень тонко сформулировал: когда люди говорят, что надо любить родину и хвалить ее все время – это очень глупо. Это то же самое, что хвалить ребенка за все, что бы он ни сделал! Если нам все время хвалиться и говорить, что мы – самые лучшие в мире, то представьте, какими мы свиньями тогда вырастем?! Так что сложно это все – про патриотизм…

«Победа» -- это просто оазис кино!

Кино смотрит уже довольно мало людей, так же как и книжки серьезные читает мало людей. Но то, что происходит в новосибирском кинотеатре «Победа»… Это какой-то оазис, какая-то особая экономическая зона! Ее должны изучать ученые под микроскопом, писать диссертации о том, почему здесь на серрьезное кино ходит столько народа. У вас здесь, действительно, какой-то артефакт! Ничего подобного просто нет нигде! Есть более-менее внимательное отношение к культуре, но такого нет.

Это поражает, и все кто отсюда приезжают, находятся под большим впечатлением. Потому, что если так можно устроить здесь, то, значит, это, действительно, можно устроить! Значит, есть надежда. Это враки, что зритель не пойдет, что он не хочет ходить… Эти какие-то фатальные разговоры – ерунда! Просто работать надо!

Насчет запрета мата

Вы знаете, во-первых, это – чушь страшная! Во-вторых, ядаже заметил после этого, что стал чуть-чуть при своих детях матом ругаться, чего никогда не делал. А, в-третьих, это – ужасное ханжество, поскольку это – часть языка, и часть очень интересная! В 60-е годы у нас говорили языком ученых и поэтов, в 70-е была другая история. Такие режиссеры как Соловьев и Смирнов говорили, что тогда было стыдно матом ругаться. Это была как бы мода такая – отодвинуться от советского.

А сейчас у нас все говорят много блатных слов. У нас язык такой -- приблатненный! Замочить в сортире… Это же вошло в обиход на всех уровнях! Приблатненная лексика у нас очень укорененнаяЯ не с осуждением даже говорю. Я говорю, что язык – это характеристика времени, и очень важная.В этом смысле ненормативная лексика, мат – это такая же часть языка, как другие. И очень интересная!

Вы понимаете: ну как можно какие-то сюжеты делать без мата?! Ну, это же глупость. Короче, я против!

• Изображения
• Медиа файлы