По следам "Интерры" или ушат холодной воды от академика Виктора Полтеровича

Выступление на одном из мероприятий «Интерры» видного московского гостя, ака-демика В.М. Полтеровича, вылилось ушатом холодной воды на разгоряченные ин-новационными надеждами головы. Докладчик объяснил, что при нынешней произ-водительности труда, составляющей лишь треть от американской, в России невоз-можно организовать массовый выпуск принципиально новой конкурентоспособной продукции, тем более высокотехнологичной. Отдельные исключения практически не влияют на показатели экономического роста, которые, как говорится, оставляют желать лучшего. Если мы хотим догнать развитые страны, необходимо резко под-нять производительность труда, а для этого - модернизировать экономику. Не так важно, как это будет сделано – путем технологических заимствований или с помо-щью собственных новаций. В любом случае это сложный и не очень быстрый про-цесс, к тому же успех не гарантирован: из множества развивающихся стран только нескольким удалось догнать лидеров по главному экономическому показателю – ВВП на душу населения. Академик Полтерович проанализировал опыт этих стран и предлагает руководству РФ не изобретать велосипед, а воспользоваться уже прове-ренными рецептами успеха. При желании, можно начать с регионального уровня – к примеру, с Новосибирской области. Предлагаем вниманию читателей статью, любезно предоставленную В.М. Полтеровичем ("Опубликовано в Журнале Новой экономической ассоциации,2010, 7, воспроизводится с согласия автора"). А в качестве послесловия – интервью с автором, подготовленное нашим корреспондентом Ириной Самаховой.

Стратегия модернизации российской экономики: система интерактивного управления ростом

Вводные замечания
В экономическом отношении Россия серьезно отстала от передовых экономик: рос-сийский душевой ВВП составляет примерно треть американского показателя и около 45% душевого ВВП Германии, Франции, Великобритании.
И теория, и исторический опыт с очевидностью демонстрируют, что в такой ситуации попытка догнать развитые страны посредством «инновационного прорыва» обречена на неудачу . Причины этого и контуры альтернативной стратегии, имеющей, на мой взгляд, шансы на успех, обсуждаются ниже .
В России, как и в других странах аналогичного уровня развития, фирмы за редким исключением не предъявляют спрос на инновации: им выгоднее заимствовать. Попытки правительства идти против рынка, навязывая ему «инновационную стратегию», могут привести лишь к дальнейшему снижению эффективности. Немногие предприятия, способные получать прибыль от освоения принципиально нового, сосредоточены в нескольких передовых регионах и работают почти исключительно на экспорт. Остальные оказываются на периферии государственного внимания. Это ведет к разобщенности бизнеса и государства, к обилию незавершенных инициатив и масштабным издержкам.
Кризис дал нам надежду на изменение ситуации; среди ключевых слов правительст-венной риторики появился термин «модернизация». Однако и в отношении модернизации доминирует концепция «точек роста», реализуемая в виде поддержки государством априорно отобранных «приоритетных» направлений. При этом даже не рассматривается вопрос о механизме влияния выбранных «приоритетов» на экономику в целом. Недавний конкурс на статус национального исследовательского университета продемонстрировал это в полной мере. Было бы естественно потребовать, чтобы победители тратили часть выделяемых государством средств на повышение уровня образования и исследований в других учебных заведениях аналогичного профиля. Однако такое требование выдвинуто не было. В результате возникает опасность, что общий уровень образования и исследований в стране мало изменится, поскольку его повышение в «точках роста» будет скомпенсировано снижением уровня (за счет оттока кадров и лучших студентов) во всей остальной экономике.
На мой взгляд, ставить задачу немедленного перехода на инновационный путь развития преждевременно, а метод априорного выделения приоритетов не продуктивен. Необходимо выработать стратегию промежуточных институтов, обеспечивающую мобилизацию усилий для эффективного заимствования и постепенного перехода к инновационному развитию. Участие государства в разработке и реализации такой стратегии должно компенсировать «провалы рынка», препятствующие модернизации: недоиспользование эффекта масштаба, недостаток доверия и координации между участниками крупных проектов. При этом следует добиваться модернизации широкого круга перспективных отраслей и подсистем народного хозяйства.
Система интерактивного управления ростом (СИУР)
Для успеха догоняющего развития необходима нестандартная институциональная конструкция. Она должна включать национальную инновационную систему, настроенную на решение задач заимствования, обеспечивать координацию различных типов экономической политики для увеличения абсорбционной способности страны и опираться на систему интерактивного планирования, предусматривающую взаимодействие правительства, бизнеса и гражданского общества в процессе формирования и реализации крупномасштабных модернизационных проектов. Эти три элемента в совокупности образуют то, что я называю системой интерактивного управления ростом (СИУР). Ее формирование, на мой взгляд, должно стать основой стратегии модернизации российской экономики.
Интерактивное планирование
Четыре принципа, лежащие в основе системы индикативного (интерактивного) планирования в ее обновленном варианте, представляются наиболее существенными. Во-первых, планы формируются на основе проектов модернизации секторов и регионов, разрабатываемых в процессе диалога федеральных и региональных администраций, ассоциаций бизнеса и представителей гражданского общества . Во-вторых, процесс планирования является непрерывным («скользящим»), так что к началу каждого года осуществляется пересмотр взаимоувязанных долгосрочных, среднесрочных и краткосрочных планов. В-третьих, выполнение планов достигается не за счет административного принуждения, а за счет рыночных стимулов и в рамках рыночных механизмов. В-четвертых, государство играет роль координатора не только на стадиях отбора и реализации проектов, но и на стадии их инициации. При этом формат взаимодействия далеко выходит за обычные рамки частно-государственного партнерства, которое, впрочем, может использоваться на заключительном этапе процесса планирования и в процессе реализации планов .
Возглавлять такой процесс могло бы специально созданное для этой цели Федеральное агентство по интерактивному планированию, подчиненное непосредственно главе правительства. Его деятельность должна опираться, с одной стороны, на региональные агентства по планированию, а с другой – на систему экспертных комиссий, включающих представителей администрации, профсоюзов, ассоциаций потребителей и отраслевых ассоциаций бизнеса. Должен быть разработан итеративный процесс сбора и обработки информации и согласования решений, использующий современные средства анализа.
Необходимо выработать единые требования к проектам модернизации на уровне от-расли и региона; в частности все такие проекты должны включать расчет эффективности по единой методике. Формирование подобной системы – длительный процесс, поэтому следует развертывать ее постепенно, добиваясь положительных результатов на каждом этапе.
Финансирование широкомасштабных проектов модернизации должно, как правило, осуществляться в рамках проектного финансирования и использования схем частно-государственного партнерства. В наших условиях проектное финансирование приобретает особое значение, поскольку только крупные банки располагают (или, по крайней мере, имеют такую возможность) необходимой информацией и высококвалифицированными специалистами по оценке эффективности проектов.
Общую схему планирования можно представить так: 1) выдвижение идеи проекта (как правило, отраслевой ассоциацией) и ее одобрение соответствующим экспертным со-ветом при Агентстве по интерактивному планированию (АИП); 2) разработка чернового варианта совместно соответствующим департаментом АИП и отраслевой ассоциацией; одобрение варианта экспертным советом и выбор банка; 3) детальный расчет эффективности проекта по схеме проектного финансирования; 4) заключение договора о намерениях; 5) включение проекта в индикативный план; 6) заключение договора о реализации проекта по схеме частно-государственного партнерства.
Национальная инновационная система
Одна из важнейших задач СИУР состоит в непрерывном увеличении абсорбцион-ной и инновационной способностей страны . На первых этапах абсорбционная способ-ность играет решающую роль, определяя издержки и скорость заимствования, а тем са-мым и рациональный уровень заимствуемых технологий. Абсорбционная способность зависит от всех элементов СИУР, но наиболее непосредственно проявляется в работе ин-ститутов развития (исследовательских центров и центров трансфера технологий, техно-парков, свободных экономических зон, Банка развития и т.п.).
Необходима сеть региональных институтов развития, ориентированных на задачи заимствования и связанных между собой так, чтобы каждый регион мог с минимальными издержками использовать достижения более продвинутых партнеров. Институты развития должны играть важную роль в процессе разработки отдельных аспектов плана, при отборе, согласовании и финансировании проектов модернизации, в обеспечении контактов отечественных и иностранных специалистов.
Координация экономической политики
Говоря о политике заимствования, нужно иметь в виду следующие процессы и инструменты, позволяющие влиять на абсорбционную способность страны:
 регулирование импорта нового оборудования и технологий;
 регулирование прямых иностранных инвестиций в отечественную экономику и за рубеж;
 освоение новых методов организации производства в результате конкуренции на мировом рынке;
 взаимодействие с зарубежными специалистами: обучение и стажировки за рубе-жом, приглашение зарубежных преподавателей, совместные исследования;
 предотвращение утечки мозгов, стимулирование возвращения россиян, получив-ших образование или опыт работы на Западе;
 политика прямой государственной поддержки заимствований;
 стимулирование развития исследовательских отделов крупных фирм.
Решения указанных проблем должны быть скоординированы между собой, особен-но при разработке проектов модернизации отдельных отраслей и секторов народного хозяйства, формировании макроэкономической и налоговой политики. Не следует также недооценивать важность социальной политики, которая наряду с достижением ее непо-средственных целей должна обеспечивать поддержку программы модернизации широкими слоями населения .
Что мы имеем?
Нельзя сказать, что усилия правительства за последние десять лет полностью противоречат задаче создания СИУР. Постепенно формируется ряд элементов, необходимых для ее функционирования. Созданы институты развития. Для некоторых отраслей и ре-гионов разработаны стратегические планы. Внедряются механизмы частно-государственного партнерства и проектного финансирования. Приняты масштабные меры по совершенствованию научно-образовательной сферы. Однако эти проекты осуществляются без ясного видения общей перспективы, а потому нередко нацелены на решение невыполнимых задач и оказываются неэффективными.
Не прослеживается ясной линии в политике сдерживания инфляции и регулирова-ния валютного курса. Действующий в настоящее время плоский налог на доходы физиче-ских лиц представляет серьезную проблему: он ведет к росту неравенства и стимулирует потребление, в то время как увеличение доли накопления является для России необходи-мым условием успешной модернизации. Еще предстоит создать систему непрерывного переобучения и массовую ипотеку.
Заключение
Как показывает опыт, интерактивное планирование – это институт, который, в принципе, может работать в несовершенной институциональной среде. При заимствовании степень неопределенности гораздо меньше, чем при инновационном развитии, легче ставить промежуточные цели, необходимые знания и навыки приобретаются с гораздо меньшими издержками. Наличие такой системы создает стимулы для создания объединений и ассоциаций, ускоряет развитие гражданского общества. Открытый характер обсуждений, относительная прозрачность процедур отбора проектов для государственной поддержки сужают возможности лоббирования и коррупции и стимулируют модернизационную активность.
Однако для становления описанной выше системы управления ростом нужна сплоченная команда руководителей, верящих в успех.

Интервью журналиста "Большого Новосибирска" Ирины Самаховой с академиком В.М. Полтеровичем

Кто сказал, что догонять легко?
- Вы говорите в своих выступлениях и текстах о «догоняющей экономике» России. А если посмотреть вокруг, то можно подумать, что она на самом деле все более отстающая. При этом политики явно пытаются поставить нашу страну на одну доску с Соединенными Штатами. Это что, кризис самоидентификации?
- Знаете, статистические данные не свидетельствуют о том, что мы отстаем все больше и больше. Точнее сказать, что мы не догоняем, а остаемся приблизительно на том же относительном расстоянии от передовых стран, что и 100 лет назад. Так, в 1913 году российский ВВП на душу населения составлял 28 процентов от американского, и таким же он оказался в 2006 году. За сто лет были и флуктуации. В какой-то момент, если вычленить Россию из СССР, этот показатель был больше 40 процентов к уровню США. Правда, в основном, за счет военного сектора. А в 90-е годы было и меньше 25 процентов. В последние 10 лет мы движемся, хоть и очень медленно, но вверх, а не вниз. Я бы не стал ставить крест на российской экономике, она может развиваться, преодолевать так называемое «ресурсное проклятье». Догонять вообще сложно. Если посмотреть на историю развивающихся стран, которых в три раза больше, чем развитых, то лишь немногим из них удалось приблизиться к лидерам. А некоторые страны, наоборот, теряют завоеванные ранее позиции. К примеру, Аргентина и Чили. Они в прошлом веке достигали очень хороших показателей развития, а теперь опустились ниже России. Так что мы находимся не в самой плохой ситуации.
Теперь о кризисе самоидентификации. Действительно, Россия привыкла позиционировать себя как одну из ведущих стран, и лидеры развитых стран из соображений политкорректности тоже все время говорят о нашем равноправии. Тут есть проблема. Для того, чтобы правильно развиваться, нужно четко осознавать, на каком уровне ты находишься, ибо от этого зависит правильный выбор экономической политики. А если все время ставить перед собой нерешаемые задачи, то позитивное развитие будет весьма и весьма затруднено.
- Есть и другая крайность: многие граждане России склонны считать, что мы «отстали навсегда».
- Самоуничижение тоже ни к чему хорошему не приводит. Я не вижу каких-то фатальных преград для быстрого развития российской экономики. Если Япония за 20 лет (примерно, с 1950 по 1970 гг.) смогла догнать европейские страны, нет оснований считать, что для России такой «спурт» невозможен .
- Вы пишете о необходимости существенного повышения производительности труда и для этого предлагаете сделать упор на технологические заимствования. Это и есть модернизация производства, если я правильно понимаю. А еще постоянно приходится слышать о такой экономической политике, как импортозамещение. Как Вы к этому предложению относитесь?
- Многие людям нравится искать панацеи на все времена. В качестве панацеи предлагают то импортозамещение, то стимулирование экспорта. Или вот еще категоричное суждение : «Ни о каком экономическом росте не может идти речь при таком высоком уровне коррупции, нужно в первую очередь побороть это зло». Нам не чудодейственные рецепты сейчас нужны, а системный подход, рассчитанный на довольно большой период времени, как минимум на 20 лет. Догоняющее развитее хорошо тем, что можно не повторять чужие ошибки. Имеется доступный для анализа опыт стран, которые добились успеха или, наоборот, не добились - этот опыт не менее важен.
Что позволило сделать рывок послевоенным Японии и Франции, а потом Южной Корее, Финдляндии, Ирландии? Стратегии этих очень разных стран обладали общими чертами. Прежде всего, все они разумно меняли экономическую политику. На первом этапе импортозамещение полезно, но потом следует вовремя переходить на стимулирование экспорта. Чтобы модернизация оказалась успешной, нужна определенным образом организованная институциональная среда. Она включает в себя интерактивное планирование, координацию различных типов экономической политики и национальную инновационную систему. Государство на этапе догоняющего развития играет важнейшую роль, но оно ни в коем случае не должно командовать бизнесом. Задача состоит в том, чтобы вовлекать бизнес в диалог и координировать развитие разных его направлений в различных регионах страны. Без этого невозможно осуществлять крупные проекты.
Подобные институциональные системы в том или ином виде можно было наблюдать во всех успешных странах. Естественно, Ирландия очень сильно отличалась от послевоенной Японии, а Финляндия – от Южной Кореи. Тем не менее, финские исследователи, к примеру, говорят о сходстве политики стимулирования экономического роста в Финляндии и в восточно-азиатских «тиграх».
- А эта самая институциональная система, обеспечивающая экономический рост – она сама по себе складывается, или ее сначала кто-то должен придумать?
- В обществе ничего не происходит само собой, у каждой институциональной инновации есть автор, просто мы не всех помним. Скажем, автором системы интерактивного (индикативного) планирования был французский экономист Пьер Массе. Он придумал создать площадку для взаимодействия государства с бизнесом и обществом (потребителями, профсоюзами и так далее), используя существовавшие тогда средства планирования. При этом сам Массе делал акцент не на составлении планов самих по себе, а на завоевании доверия между разными стратами общества в процессе составления и реализации планов.
- Получается, что это, в основном, гуманитарная проблема, которая России особенно тяжело будет даваться. Плохо у нас сейчас с доверием к кому бы то ни было…
- А кто сказал, что будет легко? Эффективную систему интерактивного планирования удалось внедрить совсем немногим странам. Но если этого не сделать, то шансы на долговременный и быстрый экономический рост становятся призрачными.
Кстати, обратите внимание на следующий парадокс. Эффективное заимствование требует довольно изощренной стратегии, творческого, «инновационного» подхода. А сторонники немедленного перехода на инновационный путь развития пытаются осуществить этот переход путем прямолинейных заимствований, подчас не отличая кремний от силикона.
Другая крайность, уже упоминавшаяся мною, – отказ от политики стимулирования роста на том основании, что для ее осуществления необходимо сначала улучшить нравы, побороть коррупцию, усовершенствовать демократию, добиться справедливой судебной системы и т.д. А потом уже будто бы начнется неизбежный экономический рост. Этот тезис опровергается историческим опытом. Есть ряд исследований, подтверждающих высокий уровень коррупции в послевоенной Японии, на Тайване и в Южной Корее как раз в те периоды, когда эти страны бурно развивались.
- Они таким образом «смазывали» свою экономику, чтобы быстрее ехать?
- Да, отчасти так. В целом коррупция, конечно же, не способствует росту, но и не делает его невозможным. С другой стороны, опыт успешно развивавшихся стран показывает, что рост экономики облегчает задачу совершенствования государственных и общественных институтов, в процессе роста многое налаживается как бы само собой.
- Получается, что прежде всего нужно хорошую стратегию иметь…
- Конечно. Должна появиться консолидированная группа влиятельных политиков, которые захотят создать систему, обеспечивающую быстрый экономический рост. Так происходило во всех успешных странах. Опыт показывает, что даже авторитарный режим не обязательно является помехой экономическому росту, если просвещенный диктатор сумеет увлечь элиту своей страны идеей общественного благосостояния. Удачный пример такого развития – Сингапур. А важный пример иного рода – Чили. Эта страна по индексам демократии и коррупции сопоставима со странами Западной Европы, а по показателям благосостояния отстает от нас.
- Благосостояние - это как-то приземленно, скучно… Российской традиции больше соответствует стремление хоть в чем-то вырваться вперед, пусть даже ценой разорения и жертв со стороны народа.
- Это так, к сожалению. Вот сейчас самоцелью становятся инновации. Боюсь, скоро придется признать, что это во многом ложный путь, ведущий к большим разочарованиям. Казалось бы, у нас есть сильная наука, есть достижения в оборонной промышленности и в космосе, есть отдельные высокотехнологичные предприятия, работающие на экспорт – почему бы не быть инновационной экономике? Но при нынешней низкой производительности труда и технологической отсталости нашей промышленности просто невозможно производить конкурентоспособную высокотехнологичную продукцию в больших масштабах. Хотя бы потому, что внутри страны на нее спроса нет. Зачем российский предприниматель будет покупать какую-то экзотическую новинку, если у него главная задача - хоть как-то оживить предприятие? Прежде чем делать что-то небывалое, нужен «скучный» на первый взгляд период заимствований, быть может даже не самого передового западного опыта и не самых продвинутых технологий.
Еще раз подчеркну, что заимствование – отнюдь не простая задача. Например, импортную технику надо еще вписать в нашу действительность, иначе она не будет работать. Неудачами такого рода полна экономическая история любой отсталой страны.
Приведу, на первый взгляд, шуточный, а на самом деле показательный пример неудачного заимствования. До сих пор приходится читать и слышать, что Сколково –это российская Силиконовая долина. Так вот, Силиконовая долина в Южной Калифорнии – это место, где сконцентрировано производство порнофильмов и силиконовых изделий. А место, прославившееся своими чипами и информационными технологиями называется Кремниевой долиной. Английские слова silicon (кремний) и silicone (силикон) различаются всего лишь одной буквой, это и сбило с толку тех, кто заимствовал термин.
- А вдруг напряжемся – и таки получится прорыв в инновационное «прекрасное далеко»?
- Понятно, что теория национальной исключительности греет душу, особенно политиков. Никто не смог, а мы сможем. Только вот очередной Большой Скачок почти наверняка постигнет судьба всех больших скачков, которые неоднократно предпринимались в истории. …Хотя, разумеется, здесь не обойтись без определенных оговорок. Если призываешь преимущественно заниматься заимствованиями, то обязательно найдутся настоящие инноваторы, которые обидятся – «А нас-то куда?». Конечно, нужно всячески поддерживать людей, которые пытаются делать что-то принципиально новое в таком не слишком приспособленном для этого месте, как сегодняшняя Российская Федерация.
- Ну да, еще Пушкин сказал: «Угораздило же родиться в России с умом и талантом!»…
- Безусловно, такие самородки - огромная ценность. Но вопрос ведь в другом – надо ли делать на это основную ставку? Опасная иллюзия – считать, что современный механизм экономического роста можно построить, опираясь на отдельные прорывы и уникальные таланты. Нужна система. И много вполне прозаической, тяжелой работы. Надо в первую очередь повышать производительность во всех отраслях, которые мы не хотим закрывать вовсе. Здесь придется действовать постепенно, шаг за шагом заменяя отсталую технологию не обязательно самой передовой, но менее отсталой. Это связано с тем, что используемые в стране технологии тесно связаны друг с другом, и нельзя допускать нестыковок, которые вместо модернизации приведут к остановке производства.
- Может быть, пока у нас нет современной экономики, стоит попробовать выносить инновационную деятельность за пределы России? Скажем, строить российские высокотехнологичные предприятия где-нибудь в Китае или в Малайзии. Сейчас много российских специалистов и ученых работают за рубежом, и они потеряны для России. А если наше правительство будет им помогать с реализацией их идей в развитых странах– это может быть полезным для РФ?
- Ну, во-первых, наши специалисты уезжают, в основном, не в Азию, а в США и в Европу. Там знают цену новым идеям, экономика действительно является инновационной. Уезжают наши люди за тем, чего им не удалось найти в России. Если дома им родное государство ничем не смогло помочь, то как поможет за рубежом?
- Справедлива ли точка зрения, что нашей экономике не дает развиваться «ресурсное проклятье»?
- Эту точку зрения сейчас много критикуют, и я в том числе. Новосибирский экономист, эксперт "Большого Новосибирска" Валерий Крюков совершенно справедливо пишет о том, что, например, нефтяная промышленность Норвегии являлась не тормозом, а наоборот, двигателем инновационного развития. Норвежцам в определенном смысле повезло, их нефть расположена на морском шельфе и ее добыча требует технически сложных платформ. Производство платформ дало импульс развитию нефтяного машиностроения Норвегии. Кроме того, регулируя нефтедобычу, государство создает стимулы для нефтяников переходить на новые технологии. Кстати, когда в Норвегии в конце шестидесятых годов была обнаружена нефть, норвежцы вопреки модным либеральным теориям не стали приватизировать «нефтянку», она почти вся была государственной. Только недавно доля частного капитала в отрасли начала потихоньку увеличиваться.
России тоже ничто не мешает отрегулировать условия нефтедобычи так, чтобы создать стимулы для развития промышленности. Повышая экспортные пошлины, можно добиться того, чтобы гнать сырую нефть за рубеж было невыгодно. Но этого недостаточно. Для успешной модернизации отраслей нефтепереработки и нефтехимии необходимы скоординированные усилия ведущих фирм из этих отраслей, предприятий нефтяного машиностроения и нефтедобывающих предприятий. Функции координатора должно взять на себя государство. Это был бы действительно мощный модернизационный проект.
Что касается «ресурсного проклятья», то при определенных условиях обилие природного сырья действительно не идет на пользу благосостоянию. Если в стране очень плохой институциональный климат и очень низкое качество управления, то борьба за перераспределение прав на добычу природных ресурсов наносит ущерб производственной деятельности; в процессе этой борьбы растрачивается больше средств, чем дает прибыль от продажи сырья. Я не думаю, что мы находимся на столь низком уровне развития… Во всяком случае, если действительно удастся создать систему интерактивного управления экономическим ростом, то такого рода опасности можно будет нейтрализовать.
- Вы надеетесь, что это в обозримом будущем произойдет?
- Я верю в это. Хотя пока складывается впечатление, что федеральная власть больше озабочена собственными политическими перспективами, чем проблемой экономического роста . Больший интерес к нашим предложениям ощущается в провинции. Возможно, что система управления экономическим ростом будет формироваться снизу, с регионального уровня. Кстати, Новосибирская область очень для этого подходит – здесь внятное руководство, высокий уровень образования и, я бы сказал, здравого смысла. Во время недавней поездки в Новосибирск мне рассказали о стратегии технопарка новосибирского Академгородка. Ее авторы понимают, что время для полноценного рынка инноваций в России еще не наступило, поэтому они предлагают отказаться от бесплодной практики навязывания инициативных разработок отечественному бизнесу. Вместо этого технопарк намерен заниматься решением насущных технологических проблем российских предприятий и отраслей, повышением производительности труда. Это правильно поставленная цель, а уж какими способами она будет достигаться – методом творческого заимствования или поиском принципиально новых решений – не так важно. Чем ближе мы будем подходить к экономическому уровню развитых стран, тем более инновационной будет становиться наша экономика. Такая «погоня» может занять лет двадцать. Очень важно не потерять за это время фундаментальную науку, потому что только она может обеспечить создание технологий завтрашнего и послезавтрашнего дня. И это тоже понимают в Новосибирске, судя по хорошей творческой атмосфере Академгородка. Было бы интересно сюда вернуться и поработать вместе с новосибирскими коллегами над региональной экономической стратегией.
- Спасибо за подробные ответы и за возлагаемые на нас, сибиряков, надежды.
 Ирина Самахова




 

• Изображения
• Медиа файлы