Воздушно-десантные, вперед! 2 августа – День ВДВ!

За всю историю своего существования наши Воздушно-десантные войска явили миру столько примеров беззаветной храбрости и героизма, что их с лихвой хватило бы на несколько армий других государств. Мы должны гордиться своей историей… Пока эта гордость существует, живет Россия!

2 августа наша страна отмечает День Воздушно-десантных войск. В Новосибирске живет много ветеранов афганской войны. Среди них – подполковник милиции в отставке Юрий Николаевич Пименов, награжденный 79-ю наградами Советского Союза и России, председатель новосибирского отделения Всероссийской общественной организации ветеранов Афганистана «Боевое братство». Имеет три ордена Мужества и многие другие награды, в том числе иностранных государств. 10 раз ранен, из них 2 раза тяжело. Воевал не только в Афганистане, но и почти во всех горячих точках на территории бывшего СССР…

Он родился 15 сентября 1961 года в Уфе, и в 1962 году с родителями переехал в Новосибирск, который стал для него родным городом. Его судьба -- это судьба многих ребят, которые родились в 60-е: с 13 лет начал регулярно заниматься различными видами спорта, четыре тренировки по два часа в неделю. Хоккей, плаванье, затем самбо… Спорт дисциплинировал, развивал такие качества, как сила воли, выносливость, умение быстро принимать верные решения. В результате подавляющее большинство парней -- выпускников 10-х классов конца 70-х – начала 80-х приходили в армию хорошо подготовленными морально и физически. Вот что рассказывает Юрий Пименов о своей юности:

-- В моем классе было девять парней, из них шестеро занимались спортом. К окончанию школы я уже имел второй взрослый разряд по хоккею, и третий – по самбо. Кроме спорта, еще успевал заниматься в школе ДОСААФ по специальности «Оператор радиолокационных станций» для Военно-Морского Флота. Получил там знак «За отличную учёбу». Другие парни были не хуже, так что, можно сказать, к армейской службе по окончанию школы мы были вполне подготовлены. О наркомании в те времена вообще не слышали, у нас были другие идеалы – спорт, учеба, работа, семья. Да что там наркотики, если не все из нас до армии даже вино пробовали!

Мечтал я служить на флоте, но батя-десантник настоял на том, чтобы пошел служить в воздушно-десантные войска… Получил я повестку из военкомата в сентябре 1979 года, и в назначенный срок прибыл на сборный пункт. Попал потом в учебную часть под Тамбовом.

-- И как там готовили молодых ребят?

-- Просто отлично. В роте было сто пятьдесят бойцов. Каждое утро кросс шестнадцать километров, восемь туда – восемь обратно. Особенно запомнился так называемый «гусиный шаг» -- два километра на корточках! Выматывались по полной программе, но понимали – это надо для защиты Родины. В современном бою побеждает тот, кто лучше подготовлен. В воскресенье еще проводились спортивные праздники, так что физическая подготовка у нас была основным предметом. Среди командиров были офицеры, понюхавшие пороху по-настоящему в боевых действиях на Ближнем Востоке. Смотрели на них как на героев… Примерно в середине декабря 1979-го начались прыжки с парашютом. Прыгали с самолета АН-2. Кроме этого, были и другие предметы боевой подготовки – стреляли, изучали радиостанции, подрывное дело. А вскоре узнали о вводе наших войск в Афганистан…

-- Для действий на территории Демократической Республики Афганистан проводился специальный отбор?

-- В общем-то, да. Преимущественно отбирали отличников, в число которых попал и я. Попасть в Афганистан считалось почетно, еще бы, это же выполнение интернационального долга!

Первого апреля 1980 года пересек границу СССР и Демократической республики Афганистан. На транспортном вертолете Ми-6 мы прилетели в Кундуз. Там пробыли две недели, пока нас не направили в воинские части. Я прибыл в Джелалабад.

-- И как дальше развивались событий в вашей боевой судьбе?

-- Уже 9 мая 1980 года, в День Победы, мы получили задачу произвести поиск и уничтожение противника в трех ущельях в провинции Кунар. Прилетели к месту выполнения задачи на «вертушках», десантировались посадочным способом. И сразу столкнулись с басмачами. В 80-м воюющих афганцев не называли ни душманами, ни духами, ни моджахедами, басмачи и все… Они были очень выносливыми, я бы сказал, хитрыми и умелыми воинами. Вооружение у было разное – английские винтовки образца 80-х годов XIX века, АК китайского производства, но стреляли они из этого вроде бы устаревшего оружия отлично, в чем мы и убедились во время этой первой операции. Первым из нашей «вертушки» выпрыгивал сержант, после него офицер боевого управления, потом я, а за мной – следующий десантник. Помню, я еще подумал, прыгать сразу или немного задержаться… Прыгнул, а в следующего тут же ранили. И стреляли с расстояния метров 700! Вот такие отличные стрелки были афганцы…

Двинулись дальше по ущелью. Надо было пройти порядка 20 километров. Я выполнял обязанности авиационного наводчика, то есть должен был наводить наши вертолеты на цели. Нес на себе авиационную радиостанцию Р-809М2, общий вес которой вместе с аккумуляторами был более двадцати килограммов. Жара, на зубах скрипит песок, и все время ждешь внезапного появления врага.

В районе кишлака Хара наш батальон попал классическую засаду. Афганцы избегали вступать в ближний бой, били преимущественно из-за укрытий, с склонов гор, издалека
Боевые действия сразу же разделись на схватки. Тут бой, там бой, а в другом месте тишина… Особенно большие потери понесла первая рота – 64 погибших, 14 раненых. Авиацию вызвать не могли, на аэродромах «вертушек» не было погоды из-за грозы, и поэтому нам пришлось воевать без поддержки с воздуха. Потом оказалось, что вместе с душманами против нас вели бой «Черные аисты» -- подразделение специального назначения вооруженных сил Пакистана. Утром к нам прорвалась мехколонна. Помогли. Было много убитых душманов, а пакистанцы всех своих убитых вынесли.

-- И что было дальше?

-- Передохнули немного, а двинулись выполнять новое задание. Можно сказать, что на своей базе в Джелалабад мы находились гораздо меньше времени, чем на боевых заданиях. То осмотр караванов, то поиск в горах. После боя возле кишлака Хара двинулись в сторону Нуристана. Это такая высокогорная область на северо-востоке Афганистана на границе с Пакистаном. Суровый край, высокие горы, а живут там потомки македонцев, тех самых, которые пришли сюда вместе со знаменитым завоевателем Александром Македонским. Никому не подчиняются. И правительственные войска туда не пускают, отличные и свободолюбивые воины. Причем внешность для Афганистана удивительная – все высокорослые и светловолосые. Идем в направлении Нуристана, а сами думаем: не дай бог, если команда будет идти дальше, живыми не вернемся. К счастью, такой команды не последовало.

-- Сейчас в Афганистане проводят операции войска НАТО. Их тоже в Нуристан не пускают?

-- Уверен, что нет… Это такой народ, для которого свобода – это чувство, воспитанное на протяжении жизни многих поколений.

-- Как жилось нашим солдатам в чужой стране?

-- Мне пришлось попасть в Афганистан практически в самом начале боевых действий. Наша база в Джелалабаде только начинала обустраиваться. Нормального централизованного снабжения еще не было. Все. Что необходимо войскам на войне, доставлялось из места постоянной дислокации, оттуда, откуда пришли… Тушенка, кровати, матрацы, обмундирование, боеприпасы – все перевозилось авиацией. Только потом были созданы тыловые базы и этот вопрос более или менее отрегулировался. Но на боевой дух эти объективные обстоятельства ничуть не повлияли, даже появился какой-то особый азарт: трудно? Ничего, все равно прорвемся! Даже бани строили из снарядных ящиков… Особенно запомнился оригинальный способ поощрения лучших подразделений, отличившихся в боях: их направляли на охрану поселка советских гражданских специалистов в Газиабаде, относительно благоустроенного, даже имелся кинотеатр.

-- Известно, что после ввода наших войск в Афганистан постепенно сопротивление местных племен начало нарастать. Как вы это сами ощутили в бою?

-- Это действительно так. Особенно это стало явно видно уже к середине 80-го года. Благодаря своей допризывной подготовке радиста я довольно быстро освоил специальность авианаводчика. Вначале ходил на боевые задания с офицерами, потом мне начали доверять их самостоятельное выполнение. И вот вспоминаю такой случай: в июне 80-го один наш батальон выполнял боевую задачу, выполнил ее, однако не смог забрать с места боя тела 4-х убитых. А для советских воинов это святое… Комагдир бригады, отправляя нас, даже сказал: «Мне перед родителями отчитываться!». Поэтому была отправлена группа, в которую вошел и я. Вошли в ущелье рядом с каким-то кишлаком, передовое охранение начало искать тела. А за следующей горой уже Пакистан. И тут на нас набросились душманы, судя по огню, по численности в несколько раз превосходившие нас. Огонь с их стороны был такой, что голову было высунуть просто невозможно. Но надо было держаться, так как наших убитых еще не нашли. Пришлось по приказу оставить позиции, которые мы сначала занимали, и постепенно отступать. Увидели заброшенный дом на склоне горы и закрепились там. Раненых потащили на себе…. Патроны почти заканчиваются… Басмачи уже в открытую ходить начали, не маскируясь, временами приближались метров на 80, даже их лица были видны. И тут --- наши «вертушки»! Ми-8Т…

Я сразу в микрофон: «374-й, под моё руководство, с левого разворота на 90, обозначаю себя оранжевым дымом, целеуказание красной ракетой и т.д.» Летчики отработали точно, и басмачи начали уходить. Мы отправили раненых, а потом пошли сами. И вот идем. И внезапно из-за поворота тропы метрах пяти появляются человек 10 духов! Как говорится, немая сцена…. Посмотрели друг на друга, поняли, что если откроем огонь, все погибнут и молча разошлись. Кстати, в этом бою я взял боевое знамя врага…

-- А юмору находилось место на войне?

-- Конечно, куда же без него! Вот был такой случай, выходим мы впятером с боевой операции. Идем по горам, над нами «вертушка». Мы у нее запрашиваем, нет ли поблизости басмачей, летчики корректируют направление нашего движения. А идти долго, километров 30. Кончилась вода, полтора суток пришлось не пить. Жара неимоверная, я шел замыкающим, и вдруг вижу маленький арбуз. Отстал еще немного, сорвал, разрезал ножом, смотрю, точно арбуз! Попробовал, горечь страшная! Тут товарищи подошли, и настал «воспитательный момент», сержант культурно подсказал, что в десантных войсках нельзя «втихаря» кушать или пить. И оказался этот арбуз вовсе не арбузом, а горной полынью. Дальше было еще интереснее, увидели пещеру, зашли немного охладиться. В группе было два офицера. Вдруг один говорит другому: «Слышишь, поют?» Второй – ему: «Точно, поют…» Мы, бойцы, переглянулись, думаем, все, наши офицеры, того, перегрелись, и начали у них мозги потихоньку плавиться и отказывать. Потом, смотрим, ничего, вроде пришли наши командиры в себя. Двинулись дальше, перевалили через гребень горы, а внизу, в долине стоит наша колонна, в составе которой была машина пропагандистов, которая развернулась и в перерывах обращения к противнику… транслировала советские песни! Мы не слышали, на наши офицеры услыхали…

-- Что вы хотите пожелать ветеранам-десантникам в день праздника?

-- Здоровья, удачи и активной жизненной позиции. Чтобы было тепло в доме, чтобы были счастливы ваши близкие…









 

• Изображения
• Медиа файлы

 Поделиться

Ссылка	Файл: cht-5.mp3
URL:
HTML/Blog:	<iframe width="480" height="30" src="https://polit-center.org/worldandwe/embed/embed/hash/42ee5d8efb5f532074744a468da74fed.html" frameborder="0" allowfullscreen></iframe>