А был ли мальчик?! К вопросу о «креативном классе».

Политологи, экономисты, социологи и экономисты спорят об инновациях, и обо всем, что с ними связано. Достаточно сказать, что само существование креативного класса, о котором сегодня принято обязательно вещать с высоких трибун, для многих экспертов – тот еще вопрос… Не все так гладко, как нам рассказывают.

Впрочем, судите сами:

Виталий Третьяков -- журналист и политолог, автор и ведущий еженедельной программы «Что делать? Философские беседы» на телеканале «Культура», декан Высшей школы телевидения МГУ .

-- Все последние годы инновационного человека ( его по-разному у нас называют ) в нашей стране пытаются вырастить по какой-то западной модели. Говорят, что у нас есть три пути: либо как в Америке, либо как в Китае, либо сами по себе… При этом о третьем варианте говорят с самым кислым, тухлым и мрачным видом…

Но надо понимать, что дерево плодоносит, когда растет на собственной почве. Совершенно очевидно, что дважды в ХХ веке без всяких китаев -- это уж точно – у нас рождался этот самый инновационный человек. И полезно бы обратиться к этому опыту! Понятное дело, что речь идет о 20-30-х и 50-60-х годах. Это были величайшие достижения в литературе, культуре, науке, технике, военном деле – и не нужно было придумывать специальные лейблы, чтобы доказать, что Россия является привлекательной страной.

Полчеловечества тогда было готово идти за Советским Союзом; пусть не всегда бескорыстно, но тем не менее… И никакие пиарщики за государственные деньги для этого не нанимались. Красная звезда, серп и молот – это были символы прогресса и будущего счастья. И кроме сугубо фашистских режимов никто эти символы не запрещал законодательно.

Вспомним более близкие к нам конец пятидесятых и шестидесятые годы. Что было тогда создано, чтобы появился инновационный человек? Вспомним, что это был народ – победитель! Люди победили зло и чувствовали себя победителями, а не униженными и оскорбленными. Тогда была победа, а у нас поражение как минимум в холодной войне. И этот комплекс остался до сих пор в словах наших руководителей…

Во-вторых, инновационный человек появился в жестком соревновании, в конкуренции прямо и точно обозначенной, а не закулисным образом. Это было соревнование не за второе, третье или четвертое место, но соревнование с самым сильным и мощным оппонентом только за первое место! Только за победу! Сейчас такую жесткую конкуренцию мы не ведем.

В-третьих, после смерти Сталина возникла свобода -- как после революции 1917 года. Сейчас свобода – это единственное, что мы имеем. Другое дело – каковы проявления этой свободы…

В-четвертых, было единство цели, или то, что называется сегодня политической волей. Люди хотели действовать вместе! Совпадали интересы государства, нации и отдельно взятых людей. Этого у нас сейчас тоже нет. И это судя по всему невозможно создать. Здесь возникает вопрос об образовании. Что не говорите, а сталинское образование, сохранившее все дореволюционные основы, это – система классического, к античности восходящего, образования. Без ЕГЭ, тестов, Болонского процесса и прочей белиберды… Мне странно, когда серъезные люди доказывают, что в образовании нужны именно такие изменения.

И пока мы не имеем всего того, о чем я говорил, никакой инновационный человек в нашей стране не возникнет.

Иосиф Дискин -- доктор экономических наук, профессор Высшей школы экономики, член Общественной палаты РФ, руководитель комиссии палаты по вопросам развития гражданского общества.

--Вообще говоря, инновации – вещь крайне неприятная. И если без них можно обойтись, то хорошо бы без них обходиться. Беда состоит в том, что Россия в сегодняшних условиях без них обходиться не может!

Проблема проста: Россия уже много лет выступает донором глобальной экономики в результате того, что лучшие наши выпускники лучших вузов уезжают и создают добавочную стоимость не в России. Теряя человеческий капитал, мы теряем потенциал человеческого развития. Миграция неизбежна – так устроена современная жизнь. Но важно, чтобы она перестала быть очень мощным негативным фактором. Это означает, что в течение ближайшего десятилетия России нужно добиться уровня ВВП на душу населения на уровне 30-35 тысяч долларов – это нам обеспечит 5—5,3% экономического роста.

Очевидно, что в ближайшее десятилетие сырьевой драйвер будет определять наше экономическое развитие – это даст нам 2%. Еще 2—2,5% можно добавить за счет повышения эффективности российской экономики: технологии, рационализация, эффективное ведение бизнеса. А вот где нам еще 1,5% находить? В виде инновационной компоненты!

А если мы этого не сделаем, то тогда мы не выходим на сколько-нибудь устойчивую траекторию развития. Но за пределами 2025 года начнется резкое падение природно-геологических условий, и будет падать отдача сырьевых отраслей. Вот такая у нас дилемма, и такая задача, которую надо решать совершенно прагматически.
Сегодня у нас доминирует в отношении инноваций взгляд довольно романтический. Но ограничиться романтическим взглядом невозможно! Что блокирует инновационное развитие, так это глубокое разочарование в инновациях. А надо понимать, что разочарование в определенных идеях относительно развития Советского Союза привело к постсоветской России. Вот поэтому нам нужен не только технологический, но и социологический взгляд на инновации – это позволит увидеть, каким образом мы можем выстраивать инновационные институты.

Но у нас сегодня идет путаница. Есть огромное количество самозванцев, называющих себя креативным классом, но никаких идей не создающих. А инновации это вовсе не наука, а деньги в итоге. Это – вклад в экономическое и социальное развитие, это – конечный продукт. Должен создаваться платежеспособный спрос на инновационные институты!У нас не так плохо, как говорят, с инноваторами, но все выстроено так, что нет взаимодействия между креативным классом и отдельными слоями и группами.
И еще нужно позитивно ориентированное большинство, которое бы благосклонно смотрело на то, чтобы пользоваться плодами инновационного развития, и готовое к изменениям, что бывает совершенно не всегда. У нас это большинство готово воспринимать относительно медленные изменения. Естественно, есть и риски. Но что делать! Нужно начать дискуссию о том, что нам нужен взыскательный анализ требований к созданию креативного класса – по функциям, а не по самозванству! И еще нужен инновационный мониторинг, чтобы анализировать, какие есть риски.
 

• Изображения
• Медиа файлы