Александр Архангельский: «Литература не навязывается нам в друзья, но готова с нами общаться!»

Известный российский публицист, литературный критик, телеведущий и писатель Александр Архангельский не так давно побывал в Новосибирске, где принял активное участие в V межрегиональном фестивале «Сибирская книга». В рамках всероссийской акции Российского книжного союза «Открытый урок литературы» он пообщался со школьниками старших классов в ГПНТБ СО РАН, чтобы поговорить о классике и о современной литературе. Разговор получился очень интересным:

О классике

Классики не знали, что они классики. Они думали, что они современные писатели, — «огорошил» всех Архангельский. Не было никакого образца, на который им велено ориентироваться. Они двигались на свой страх и риск. В школе их не преподавали. Школа относилась к современной литературе, той которая стала классикой, с большим недоверием. Преподавали, в основном, Хераскова, литературу 18 века. Только к концу 19 века в школу начали попадать первые образцы того, что мы сейчас считаем классикой. Так что классикам в свое время было так же трудно, как и современным писателям.

Писали они не на какие-то абстрактные темы, как нам часто кажется, а на очень живые, современные темы. И ничему не хотели научить своих читателей. Вы, наверное, замечали, когда читали классику, что с положительным героем в русской литературе дела обстоят не очень-то хорошо. Есть Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Пьер Безухов, а дальше понеслось: Чичиков, Чацкий, Фамусов. Вообще, русская литература с положительным примером работает не блестяще. Возьмем, например, самую известную русскую басню «Ворона и лисица». Басня должна рассказать аллегорическую историю о том, как все неправильно, а потом сделать вывод, как оно должно быть на самом деле. Как строится «Ворона и лисица»? «Уж столько лет твердили миру…». Вывод — ничего поправить нельзя — мир неисправим. И даже басня, которая должна научить глубокому и правильному, ничему не учит.

Спрашивается: есть ли у русской литературы воспитательная роль? Есть. Только эта воспитательная роль заключается не в том, чтобы дать нам пример, как себя вести или как себя не вести, а то, что жизнь очень сложно устроена, что в ней не бывает готовых решений и каждый человек, каким бы гадким он не был, может исправиться и выйти на правильную дорогу. А самый замечательный может испортиться. И это есть задача литературы, в отличие от религии, хотя литература соприкасается с какими-то религиозными вещами. Литература не учит напрямую жизни, она учит сложности того, что никто вам готового ответа не даст, вы сами будете все решать, шишки сами будете набивать. В этом суть и классической, а тем более современной литературы.

Вы заметили, что классики писали о людях очень молодых. Мы про это забываем. В романе «Евгений Онегин» Ольге — 16 лет, Татьяне — 17, Ленскому — 18, Онегину чуть за 20 лет. Это молодежный роман, про то, что жизнь еще не устоялась, как строить отношения — неизвестно, что будет, если попробовать дразнить соперника.

Соне и Наташе в начале книги «Война и мир» 13 с небольшим лет. При этом начинается любовная история у Сони с Борисом. По нашим меркам Толстого можно сразу вести в прокуратуру.

В романе Тургенева «Отцы и дети» Базарову около 25 лет. Старику-отцу Кирсанова 44 года. В «Капитанской дочке» Петруше Гриневу — 16 лет. Мы привыкли смотреть на прошлую историю литературы сквозь дымку. Давайте эту дымку развеем. Эти книги тоже про жизнь, про людей, про сложность, про непредсказуемость, про случайность, где каждый человек может оказаться в этой центровой точке истории. Разве Петруша в «Капитанской дочке» предполагал, что окажется в самой точке кипения? Да нет, конечно. Он случайно там оказался.

Не бывает классических произведений, которые изображали бы героя только на фоне невинной травки, лесочка, всегда речь идет про серьезные, страшные вещи. Вообще, все главное в жизни очень опасно. Любовь очень опасна, вера опасна. Все самое главное начинается там, где мы рискуем. Вся русская и мировая литература на фоне войн, революций, крестьянских восстаний, политики.

Это все про ту современность, которую мы перестали ощущать как сегодняшнюю. Каждый из героев потому и ценен, потому что он сам решает свою проблему и нас ставит перед этой проблемой и не дает ответа, как эту проблему мы должны решить. Мы сами ее будем решать.

Также и с современной литературой, которую так часто боятся взрослые. Они боятся, потому что не поняли, что классика то же самое. Боятся потому, что не привыкли. Что мы подсовываем читать детям? То, что мы читали в детстве, потому что к этому уже привыкли: Чуковский, Маршак, Барто, некоторые книжки Успенского. А современную детскую и подростковую литературу не рекомендуем читать. Потому что мы просто ее не знаем. Сами ищите.

Очень часто взрослые любят ругаться на подростков, потому что они ничего не читают. Если мы посмотрим на социологические исследования, то увидим в России очень интересную закономерность: дети лет до 10 читают много, быстро и не отстают от своих европейских сверстников и даже во многом их перегоняют, взять хотя бы такие благополучные страны, как Франция и Германия. Потом идет спад, отставание, дети читают все меньше. А потом опять начинают читать в 18−19 лет. Лет до 27 читают, потом опять спад. О чем это говорит? В подростковом возрасте рекомендации взрослых уже не действуют, а своих денег еще нет. Это одна из главных причин — выбор не свой, и непонятно как выбирать, как искать. В 18 лет деньги появляются, молодежь начинает потихоньку читать.

Классику мы читать обязаны. Есть только три метода, чтобы заставить читать классические произведения: кнут, пряник и обман. Но объем классики все-равно надо пройти.


О современной литературе

Наши отношения с современной литературой строятся иначе, чем с классикой. Относительно современной литературы мы ничего никому не обязаны. И это прекрасно. У нас есть право читать современную литературу, у нас есть право ее не читать, есть право не дочитывать книгу до конца, если она не понравилась, есть право додумывать за автора, все, что в голову взбредет. С классикой так не получится. А до современной литературы педагоги не добрались, ученые еще не прописали, как оно правильно читается.

У нас есть право критиковать современную литературу. Не бойтесь высказывать самое суровое мнение на этот счет, если книга вас взволновала. В школе мы должны читать то, что мы проходим в классе. А современную литературу можем читать вперемежку. Современная литература делится не на хорошую и плохую, а на живую и мертвую. Мы еще не знаем, какая это книжка, может, она потом умрет, но сегодня она важна. Это может быть плохо написанная или средне написанная и никогда в шедевры мировой литературы не войдет, но мы ее читаем, потому что нам интересно. И никто не заставит читать современную литературу, если она не затрагивает какие-то вещи в отношениях с нами.

Как двигаться? Как найти свои личные отношения с этой литературой? Как связать ее с той классикой, которую мы изучаем в школе? Тут нужно не бояться двигаться по пути наименьшего сопротивления. Что это такое?

Есть книжки, которые все читали и уж точно смотрели в экранизациях: «Гарри Поттер», «Властелин колец» и т. д. Можем ли мы сказать, что книга «Гарри Поттер» совершенно запредельного мирового уровня. Вряд ли, хотя хорошо сделанная. Можем ли мы сказать, что кино «Властелин колец» охватывает всю глубину книги Толкиена. Нет, не можем. Но мы это все посмотрели. У нас есть какое-то общее поле, в котором мы все находимся на одинаковых правах: и взрослые, и дети, и умные, и не очень, и образованные, и не образованные — все. Как плясать от этой точки? Во-первых, надо сквозь эти знакомые сюжеты смотреть на уже изученные тексты. «Гарри Поттер» строится как готический европейский роман с элементами и рыцарского романа, и волшебной сказки. Зато ход построения книги очень точный: от светлой сказки к мрачной истории о жизни и смерти, и это закон построения любого популярного произведения мировой литературы.

Или книга, изданная огромным тиражом, архимандрита Тихона (Шевкунова) «Несвятые святые». Она строится точно так же, как строится «Гарри Поттер». Вначале все было светло и прекрасно, а потом все они умерли. Это примерное построение, которому учит «Гарри Поттер». Чему учит нас «Властелин колец»? Он учит нас тому, как устроена европейская цивилизация. Впрочем, книгу можно использовать и при изучении европейской истории, это мифология единой общей большой Европы. Фоном для всех этих книг выступает Вторая мировая война. Если мы прочитаем на этом фоне первую (вторая по внутренней хронологии) книгу серии «Хроники Нарнии» «Лев, колдунья и платяной шкаф», мы поймем, что там написано про бомбардировки в Лондоне. Герои бегут во время войны в этот сказочный мир.

В странных сказочных формах очень сложные вещи начинают становиться понятными. Мы через литературу 20 века или экранизацию начала 21 века можем понимать, как устроена история и бояться этого совершенно нечего.
Самый простой путь для современного человека — это путь от экранизации к книге, а не наоборот, как раньше — от книги к экранизации. Мы живем в эпоху визуальных искусств, нам понятнее движущийся кадр, чем неподвижный текст. Более того, никто не запрещает организовывать в школе кинокружки, можно писать сценарии по мотивам классики. И это тоже мотив, чтобы ее читать и понимать изнутри.

В школе мы читаем минимум двух «Кавказских пленников» (Пушкина и Толстого). Сюжетика понятная, герои знакомые. От этого можно сделать переброс к рассказу Владимира Маканина «Кавказский пленный». Пленник — это старое, романтическое слово, пленный — это военнопленный, это здесь и сейчас, это про то, что с нами, а не про то, что было когда-то.

В рассказе Владимира Маканина говорится о Чеченской войне конца 20 века, причем, рассказ написан за несколько месяцев до начала войны. Это рассказ о молодом чеченце, который попал в плен к федеральным войскам, о странных, смутных взаимоотношениям, которые складываются между российским солдатом и молодым чеченским боевиком. Прочитайте его на фоне того, что вам уже известно, знакомо. Современная литература — это такой ларчик без ключа, который просто открывается. А мы боимся к ней подойти, не зная где взять ключ. Не бойтесь, открывайте! Не пойдет — бросите, пойдете к следующему тексту.

Есть целый ряд рассказов, в которых появляются классические образцы. Например, гениальный рассказ Василия Макаровича Шукшина «Экзамен» про то, как студент сдает «Слово о полку Игореве». Изучили вы в классе «Слово о полку Игореве», прочитайте рассказ Шукшина или рассказ Бунина «Святые горы». От знакомого к незнакомому. Точно также читайте «Мертвые души».

Что экранизировалось из современной русской прозы? Есть роман уральского писателя Алексея Иванова «Географ глобус пропил». Есть экранизация этого романа. Начните с экранизации, в общем, достойной, но роман намного лучше. А потом прочитайте книгу о жизни в школе. И это еще один путь — через рассказ о жизни, которая похожа на вашу. Про школу могу порекомендовать еще повесть Андрея Геласимова «Фокс Малдер похож на свинью».

Литература безбрежна. Книг выходит много. Как узнать, что стоит читать, а что нет? Прежде всего, есть библиотека, где библиотекари, которые разбираются в современной литературе, подскажут, какую книгу выбрать. Есть литературные премии. Посмотрите, кому присуждали какие премии. Самое существенное — это «сарафанное радио». Спрашивайте, кто что читал из одноклассников. Может, это будет полная ерунда. Ничего страшного. Почитаете ерунду, потом попадете на настоящее. Главное, чтобы это было интересно и важно. Из того, что может вас заинтересовать и получало премии — это роман о Чеченской войне Владимира Маканина «Асан». Недаром фамилия главного героя — майор Жилин. Опять идем через знакомое к незнакомому.

Есть книги, которые могут быть полезны при изучении классики. Например, серия «Жизнь замечательных людей». Там есть целый ряд книг, которые и написаны хорошо, и могут быть прозой и подспорьем при изучении литературы в школе. Например, книга Алексея Варламова о писателе Алексее Толстом, которая получила премию «Большая книга». Это красиво написанное документальное повествование о жизни «красного графа» Алексея Николаевича Толстого. Только что вышла книга Варламова в этой же серии о прекрасном писателе 20 века Василии Макаровиче Шукшине.

Очень хорошая книга Дмитрия Быкова «Пастернак». Она может нравиться или не нравиться, и это нормально. С современной литературой мы сами выстраиваем отношения. Вы имеете право не дочитывать, не полюбить, отвергнуть, раскритиковать, и это живые отношения. Это как со своими сверстниками, взрослых не очень-то покритикуешь в глаза, а сверстника можно. Современная литература — наш сверстник.

При выборе книги идите по жанрам. Я, допустим, не большой поклонник фантастики, но это мой шаг читательской биографии, а вовсе не критерий оценки. Выбирайте хоть фантастические романы Дмитрия Глуховского, хоть социальную фантастику Пелевина. Читайте не потому, что кто-то порекомендовал, кто-то приказал, а только потому, что это вам интересно.

Есть переводная литература, которую взрослые часто побаиваются, рассказывающая о жизни ваших сверстников по всему миру. Есть два издательства, которые на этом специализируются: «Розовый жираф» и «Самокат». На сайте «Розового жирафа» есть кружок «Карманный ученый», который ведет биолог и учитель Илья Колмановский. По скайпу можно звонить и задавать вопросы, а он потом на них отвечает.

Мы любим детей ругать, что они в интернете проводят много времени. Но взрослые сами про интернет не знают ничего, советов внятных не дают и оставляют подростка один на один с этим пространством. Помимо ВКонтакте есть куча интереснейших ресурсов. Например, сайт американского космического агентства НАСА со специальным разделом для подростков. Фантастически интересный! Там куча всего разного и полезного. Есть проекты, которые связаны с чтением, пока не с современной литературой, а с классикой, которую вы изучаете в школе. Например, Фекла Толстая запустила проект «Лев Толстой в один клик». Это электронный Толстой, полное собрание его сочинений.

Второй проект — это «Живое чтение Анна Каренина». Было составлено расписание, определены точки, где на протяжении суток по всему миру, отрывок за отрывком, подряд, самые разные люди в прямом электронном эфире читали «Анну Каренину». Это невероятно интересный процесс. Посмотрите, как это делается. Никто не мешает сделать межшкольные городские проекты такого рода. Лучше подойдут маленькие повести или рассказы.

В ближайшее время будет два похожих проекта, которые делает Google и Российский книжный союз. Это Чехов. В сентябре, в течение суток, самые разные люди по всему миру будут читать по-русски Чехова. Наверняка, точка чтения будет и в Новосибирске.

А следующий проект будет еще сложней и невероятней. Это живое чтение «Войны и мира» Льва Толстого. Я не знаю, сколько суток займет чтение четырех томов, но этот проект будет реализован. Организаторы глобального проекта: Российская телерадиокомпания, Фекла Толстая, Google и еще несколько компаний. Включайтесь в любой момент. Это тоже есть живая жизнь книги. Можно ворчать на наступление электронной цивилизации, а можно ее использовать в своих целях.

Возвращаясь к переводным и подростковым книгам, я рекомендую прочесть книгу Гэри Шмидт «Битвы по средам». Это захватывающая и остроумная повесть о жизни подростка в течение одного учебного года. Фоном проходит Вьетнамская война, а действие происходит в Америке. Это школа, конфликт с современниками, проблема с карьерой отца, выбор своей будущей судьбы, участие в делах страны.

Или книги Роланд Смит «Пик», рассказывающая про поход в горы с отцом, «Гуд бай, Берлин!» Вольфганга Херрндорфа о путешествии подростков по Германии на велосипедах. Есть книжки спорные, к которым мы не привыкли, которые подчас вызывают скандалы. Например, графический роман «Маус», написанный американским писателем и художником Артом Шпигельманом и рассказывающий о жизни его отца Владека Шпигельмана, польского еврея, пережившего холокост. Это книга-комикс (роман в картинках), которая повествует в странной форме о холокосте-уничтожении евреев во Второй мировой войне в форме сказочной истории про мышей и котов. Это единственный графический роман, получивший престижную Пулитцеровскую премию. Можно его принимать или не принимать. Мы не привыкли к такой форме рассказа. Но это означает, что мы входим в современную цивилизацию вместе с героями этих книг.

Никто не сказал, что сами школьники не могут создавать современную литературу. На определенном этапе каждый из нас пишет стихи или прозу. Будет ли то, что пишет школьник шедевром? В 99% случаев нет. Но из этого ничего не следует. Мы здесь и сейчас создаем современную литературу. Создавайте школьные, межшкольные форумы, обсуждайте, двигайтесь навстречу друг другу, щадите самолюбие и это тоже путь к литературе. Если мы сами никогда ничего не писали, нам очень трудно изнутри понять, что пишут другие. Только свой, пускай слабенький опыт создания литературного произведения, многому нас научит.

Самое простое — лирика. Это рассказ обо мне. Почему все пишут в подростковом возрасте стихи? Потому что подросток сталкивается с проблемами, которые очень неприятны и кажутся неразрешимы. Проблем две: Как быть как все? и Почему никто не понимает, что я единственный в мире? Задача — не имеющая разрешения. Нельзя быть как все и при этом быть единственным в мире. Но подростку нужно именно это. Когда начинает «закорачивать», мы начинаем писать стихи, потому что это единственный способ объясниться с самим собой и с миром, что я в этом мире делаю. А собственно, вся литература мировая про это: про любовь, про смерть, зачем я родился, почему меня никто не любит и зачем я умру. Несмотря на все несовершенство, то, что вы пишите сами, есть часть современной литературы, часть современной культуры. Издавайте школьные альманахи, это и есть путь навстречу литературе.

Можно идти через образ подростка к самому себе. Есть книга Достоевского «Подросток», Сэлинджера «Над пропастью во ржи», Прилепина «Санька». Можно пойти через тему, которая близка и понятна, которая втягивает в жизнь — это здесь и сейчас.

Вывод простой: современная литература нам ничего не обещает, мы ей тоже ничего не обещаем, и это прекрасно. Мы имеем право, а не обязаны. Она не навязывается нам в друзья, но готова с нами общаться, если мы готовы пойти к ней навстречу. Попробуйте воспользоваться этой возможностью. При этом я прекрасно понимаю, что в школе по действующему стандарту 2004 года нужно прочитать 380 книг, что в среднем нужно читать 12 страниц в день. И это невозможно. Но в жизни самое интересное — это невозможное. Когда мы будем читать не потому, что нас заставили, а потому, что нам хочется, и потому, что мы умеем.

• Изображения
• Медиа файлы